Православная церковь в Литве.

Ранее было сказано о том, что митрополит Киевский и всея Руси Максим переехал в 1299 году во Владимир, а его преемник митрополит Петр в 1333 году – в Москву. По мере становления двух враждующих государств Польско-Литовского и Московского наличие единой митрополичьей кафедры, находящейся в одной из столиц, все более вызывало неприятие со стороны Литвы. Все чаще задавался вопрос, как может митрополит Киевский и всея Руси находиться не в Киеве, а в Москве. Московские князья считали такой порядок вполне логичным, поскольку рассматривали Московское княжество единственным и естественным преемником Киевской Руси, а себя прямыми потомками Рюриковичей. Москву не устраивало только одно – зависимость в назначении митрополитов Константинопольским патриархом. Однако ни Византию, ни Рим не устраивало такое стремление Москвы к самостоятельности. На протяжении столетия предпринимались попытки разделить единую церковь на две.

Литовские князья, стремясь к сохранению относительной независимости от Польши, не препятствовали деятельности православной церкви. Этому способствовало наступление на католическую церковь реформаторов, из которых наиболее опасным врагом Рима было чешское гуситство, движение, которое могло захватить своими идеями православные низы Руси. Чтобы избежать этого католики были вынуждены формально заверять православных в своем признании догматов восточной греческой веры. Сам император Римской империи Сигизмунд торжественно заявлял, что «…православная вера в святости своих догматов не уступает римско-католической и православные от католиков в сущности отличаются только бородами да женами священников». Польский король Владислав II, сын Ягайло, учитывая политическую ситуацию, предоставил православным равные права с католиками в отправлении богослужений. В то же время польско-литовские власти, стремились оторвать своих православных подданных от Москвы, добиваясь возобновления митрополии в Киеве. Избрание киевским митрополитом Григория Цамблака, известного в то время проповедника восточного православия, писателя и проповедника произошло в 1415 году на соборе украинских и белорусских епископов. Он исполнял свои обязанности всего пять лет, после чего был вынужден, видимо в результате политических интриг, уехать в немецкий монастырь. До 1431 года православные епархии вновь объединились под рукой московского митрополита Фотия. После его смерти в 1431 году в Москве митрополитом выбрали Рязанского епископа Иону. А через два года литовский князь Свидригайло, ярый приверженец православия, выспросил у константинопольского патриарха нового митрополита в Киев – Смоленского епископа Герасима, которого вскоре сожгли живьем по подозрению в измене Свидригайло. После этого епархии вновь объединились, хотя и не очень охотно, поскольку Иона не был рукоположен по восточному обряду константинопольским патриархом. Кончилось это тем, что константинопольский патриарх рукоположил в 1435 году своего ставленника, сторонника унии грека Исидора, который и прибыл в Москву в 1437 году.

Флорентийская уния.

Западная католическая и восточная греческая церкви разделились, как мы отмечали ранее, в 1054 году, и с тех пор неоднократно заявляли о своем стремлении соединиться. Естественно, при условии, если противоположная сторона признает «истинные» догматы. Пока Византия была в зените своей славы объединение не могло произойти. Но как только наступление Османской империи поставило под угрозу само существование Византийской империи, ее амбиции значительно поубавились, и патриархи и император стали сторонниками объединения с Римом на определенных условиях. Именно эту цель и преследовал Флорентийский собор, созванный по инициативе римского папы Евгения и византийского императора Иоанна VIII Палеолога. Московский князь Василий II, имел большие виды на этот собор, надеясь выспросить у константинопольского патриарха право автокефалии (церковной независимости). Он отправил во Флоренцию целую делегацию, возглавляемую митрополитом Исидором, в составе которой был и княжеский посол.

В работе Флорентийского собора (1439 – 1442 г.г.) приняли участие довольно большая делегация восточной православной церкви. В процессе подготовки важнейших решений об объединении церквей на соборе разгорелись догматические споры. Однако, в силу все тех же причин, связанных с турецкой опасностью, византийские представители были вынуждены признать верховенство римского папы, принять догматы католического вероучения с условием сохранения православной обрядности. Митрополит Исидор, будучи единым представителем русской православной церкви и Москвы и Киева, он отстаивал необходимость унии, но наткнулся на противодействие светского представителя московского князя – тверского епископа Фомы.

В результате долгих дискуссий и жарких догматических споров уния была принята, но когда Исидор возвратился в Москву, Василий II был в ярости от результатов деятельности русской делегации и лично Исидора. Надеясь на получение самостоятельности и независимости от Константинополя в церковных делах, новоиспеченный «легат от ребра св. Петра» Исидор привез московскому князю папскую грамоту, в которой Великий князь приглашался быть «усердным помощником» Исидору взамен «папского благословения». По повелению князя Исидор был заключен в Чудов монастырь, откуда бежал сначала в Литву, после в Киев и, наконец, в Рим, где и стал кардиналом, формально оставаясь митрополитом Киевским и всея Руси.

Сложилась интересная ситуация. Отношения с Византией были испорчены, поскольку патриарх оказался сам сторонником унии, все попытки Василия II получить разрешение Константинополя на самостоятельно избрание митрополита успеха не имели. Киевский князь Олелько также был в недоумении по поводу поведения и намерений Исидора. На его запрос (спустя 6 лет после отъезда Исидора) Константинопольскому патриарху Григорию последний ответил, что кардинал Кир-Исидор является законным митрополитом киевским и всея Руси.

Сам Исидор делами киевской митрополии совершенно не занимался, хотя и неоднократно собирался приехать в Киев. Тем временем Василий II, узнав об ответе патриарха в отношении Исидора, в 1448 году вновь инициировал избрание митрополитом рязанского епископа Иону. Но наступило время, когда идея унии перестала быть актуальной. Оба инициатора этой акции (папа Евгений и император Иоанн) умерли, новый папа Николай V был сторонником католичества, польский король и литовский князь Казимир выразил полную свою подчиненность Риму. Однако военные успехи московского князя вынудили Казимира обратиться к епископу Ионе за содействием в деле подписания мира с Москвой в обмен на обещание объединить митрополии. Иона действительно стал реально единым митрополитом всей Руси и Московской и украинской и белорусской, но некоторые епископы его не признали.

Разделение митрополий.

А тем временем, в 1453 году произошла страшная для всего православного мира катастрофа: турки взяли Константинополь и разрушили его. В Москве расценили это событие как Божью кару за измену православию на Флорентийском соборе и отныне не считали себя связанными с Византией в части обязательности рукоположения митрополитов. Исидор, называвший себя митрополитом Киевским и всея Руси был непосредственным свидетелем падения Константинополя, после чего вернулся в Рим и стал советником нового папы – Калиста III, который вновь вернулся к идеям унии. Он по совету Исидора специальной буллой назначил в 1458 году митрополитом в Галиции епископа Макария. А после этого стал добиваться возобновления отдельной киевской митрополии. Раскол некогда единой церкви произошел 3 сентября 1458 года, когда преемник Калиста III папа Пий II издал буллу о разделении Киевской митрополии на верхнюю (Московскую) и нижнюю (Польско-Литовскую). При этом верхняя митрополия сохранялась за все тем же Исидором, а нижняя – за игуменом греческого монастыря Григорием, учеником Исидора c титулом митрополит Киевский и всея Руси. Одновременно Пий II обратился к Казимиру и русской пастве в пределах Литовского княжества не пускать в пределы Литовской части ни московских посланцев, ни константинопольских, а к пастве в верхней митрополии – с призывом не признавать Иону. Дело в том, что после разгрома Византии стало два вселенских православных патриарха – один в Константинополе под властью турецкого султана, а другой – в Риме.

Соответственно, московский митрополит Иона собрал поместный собор русских епископов и взял с них клятву на верность. Однако главы епископств, входивших в состав Литвы, не спешили его признавать. В то же время киевский князь Семен Олелькович признал Иону, как главу русской церкви. Оба константинопольских патриарха (римский в изгнании, признанный Папой, и стамбульский, утвержденный султаном Магометом II), враждуя между собой, тем не менее, подтвердили законность назначения киевского митрополита Григория. Между прочим, константинопольским патриархом в изгнании в 1461 году стал все тот же Исидор, который, естественно, не мог не признать своего ученика и ставленника. Так произошло разделение некогда единой русской православной церкви на две митрополии. Вокруг этого хитросплетения событий и интересов продолжаются споры историков и политиков о том, кто имеет больше прав на то, чтобы считаться посвященным в митрополиты на законном основании. Формально московский митрополит Иона не был рукоположен Константинопольским патриархом, а Киевский Григорий был, да не одним, а сразу двумя. Но один из них находился в Риме и действовал от имени папы, то есть фактически был униатом, а второй посвящал митрополитов по милостливому разрешению турецкого султана. В Москве унию, как известно, не признавали, а доверие к Византии было подорвано падением древним центром православия – Константинополя.

В течение нескольких последующих лет турки завоевали Сербию, Болгарию, Грецию, Боснию. Православный мир терял свои исторические корни. Московская Русь все более отмежевывалась от старых христианских центров – Рима и Константинополя и укрепляла свою независимость в церковной жизни, в то время как киевская митрополия, продолжая общение с обоими центрами, разрывалась между Западом и Востоком. Наступающая полонизация украинского общества угрожала полной потерей своей самобытности и даже переменой веры. Но этого не произошло, ценой титанических усилий, православие не растворилось ни в католичестве, ни в протестантском реформаторстве.

На то, каким именно было устройство церкви после введения христианства в Киевской Руси, достаточно много различных научных взглядов. Это обусловлено тем, что до сих пор нет постоянного взгляда на сам процесс введения христианства. Есть немало сторонников мнения (М.Ю.Брайчевский, Б. А. Рыбаков), что во времена первых киевских князей Аскольда и Дира из Византии было прислано митрополита, и уже тогда Киевская церковь стала митрополией в составе Константинопольской патриархии. Сторонники этой точки зрения апеллируют к словам патриарха Фотия, и русы изменили свою "нечестивую" веру и приняли епископа. Об этом пишет и Константин Багрянородный в биографии своего деда, основателя Македонской династии Василия Македонянина. Наши поздние летописи кратко упоминают о назначении Фотием митрополит Михаил или Леона, хотя более старые списки летописей об этом ничего не говорят. Поскольку в сообщениях Фотия и Константина Багрянородного нет каких географических указаний, то некоторые исследователи, например, М.Чубатый, относят эти сведения в Тмутараканской Руси, где, мол, и было основано митрополию. Наиболее объективной можно признать мнение, что эти документы отражают постепенный процесс привлечения к христианству восточных славян, а назначение митрополита или иного духовного пастыря если и было как единичный факт, это не получило необходимого, как положено в таких случаях, оформление. Сегодня нет достаточных оснований утверждать, что именно с того времени существовала на Руси митрополичья кафедра.

Сторонники распространенного среди современных исследователей точки зрения о введении на Руси византийского варианта христианства наталкиваются на большие трудности, поскольку не имеют никаких свидетельств о создании после крещения церковной организации. Первое упоминание о митрополите в "Повести временных лет" появляется в 1039 г., А все попытки воспроизвести какую-либо иерархическую систему к указанному году строятся на очень шатких основаниях.

Летописец не сообщает, что в крещении Руси участвовали византийские священники. Владимир взял с захваченного Корсуня "царицу, и Настаса, и попов корсунских". Первую, построенную Владимиром, церковь святой Богородицы (Десятинной) он "поручил Настасьей Корсунца и поставил попов корсунских служить в ней". В "Повести" записаны и такие слова Владимира; "Вот даю церкви сей святой Богородицы от себя и от моих огородов десятую часть" ... И дал десятину Анастасу Корсунца ".

Летописец однозначно пишет, что во главе церкви на Руси после крещения стоял поп Анастас, а крещение киевлян осуществляли просто попы, без указания при этом их звания. И он говорит правду, поскольку ни один церковный иерарх не мог бы осуществить такого, мягко говоря, удивительного акта: крестить людей в водах Днепра. Такое нарушение канонов не могло произойти, если бы Русь охрещувалася под благосклонной опекой или византийского патриарха, или папы римского. Это могло произойти только в том случае, если Русь крестилась самостоятельно, стремясь продолжить начатый западными славянами процесс создания славянского варианта христианства, обращался к истинам первоначального христианства.

Надо отличать Корсуньское духовенство, которое было поставлено Владимиром во главе вновь церкви, от византийского. Оно могло действовать и действовало в своих интересах. Как иначе объяснить то, что во главе церкви относится человек, предала интересы Византийского государства. Ведь именно Анастас помог Владимиру захватить Корсунь, когда послал стрелу с указанием подземные водопроводы, которые обеспечивали город водой. Интересы Владимиром Корсуня заставило византийского императора пойти на большую уступку: дать согласие на брак своей порфирородного сестры с варварским, по их мнению, правителем враждебного государства. Вряд ли Византии понравилось бы подъема в новообразованной церкви собственного предателя - попа Анастаса. Однако Владимир был человеком решительным, смелым и далека от церковно-богословских проблем. Его не смутили ни моральные качества, ни сан главы собственной церкви. Владимир создавал независимую церковь, с которой должны были считаться другие государства.

В некоторых "Житиях" Владимира Анастаса называют иереем и даже епископом. Древнейшие списки летописи вовсе не указывают на его сан, а зовут просто попом, хотя летописец как церковный человек должен знать, что надо было бы иметь Анастасу сан не менее, чем епископа. Согласно христианским канонам самостоятельную церковную область, епархию или землю (архиепископию, митрополию, патриархию) должен был возглавлять церковник в сане архиерея - епископ, митрополит или патриарх.

Корсуньское духовенство стояло во главе вновь церкви. Оно и написал многочисленные жития Владимира, в которых центральное место занимают события в Корсуни. Поэтому наиболее яркой деталью летописного рассказа также этот поход. Возможно, именно Корсуньское духовенство немного подправили реальные события, когда перенесло крещения Владимира с Василева или Киева в Корсунь. А летописец, идя по правде, записал после рассказа о корсунский поход и крещение там Владимира, что, по некоторым данным, он крестился в Киеве или в Василию.

Однако Владимир взял на себя непосильную работу. Он не знал всей сложной и запутанной системы церковных взаимоотношений. И когда вновь церковь попыталась утвердить себя, то дела ее пошли очень плохо. Ни одна из существующих церквей не могла "ее признать. Задача оказалась невыполненной, и уже сын Владимира Ярослав Мудрый понял это. Начинаются сложные переговоры о создании церковной иерархии. Византия не согласилась на то, чтобы дать Русьской церкви автокефалию, но впоследствии соглашается послать митрополита.

Первая попытка ввести митрополию на Руси принадлежит Ярославу Владимировичу. Предварительно киевский князь с помощью устройства династических браков почти со всеми дворами европейских стран, в том числе и с Византией, сумел заручиться полной дипломатической поддержкой. Идя на уступки Византии, он построил новую резиденцию - храм святой Софии. Были приняты также других видов давления на Константинопольского патриарха. В результате в 1039 году Византия направляет в Киев своего первого митрополита Феопемпта. Наиболее древние списки летописи (Новгородская первая и Лаврентиевський) сообщают, что Ярослав ввел митрополию, и первым митрополитом называют именно Феопемпта.

Деятельность Феопемпта как митрополита началась с освящения Десятинной церкви. Сообщение летописи об этом факте непременно вызывает удивление ученых. Зачем освящать церковь, уже освященную в 996 году, в которой более сорока лет отправляли богослужение? Такие действия противоречат церковным правилам. Все становится понятным, если учесть то, что Константинопольский патриарх не признал самовольного крещения и, возможно, за нарушение церковных правил предал анафеме Анастаса Корсунянина, который, по летописи, был главой Десятинной церкви, а следовательно, возглавлял вновь церковь. А потому, по церковным правилам, освящение Десятинной церкви Анастасом было недействительным. Вероятно, Феопемпт еще целым рядом других актов попытался унизить введенную Владимиром церковь, оскорблял патриотические чувства народа. В 1042 году он вынужден бежать в Константинополь, а между Киевской Русью и Византией вспыхивает война.

Третий сын князя Святослава Игоревича Владимир (см. “Ж.М.П.”, 1954, 7) (978-1015), при котором Киевское государство достигло наивысшего могущества и стало одним из сильнейших и влиятельнейших держав Европы, рос в обстановке двойственного воспитательного влияния. От бабки своей Ольги он унаследовал ее христианскую настроенность и опыт державной деятельности, от отца - его прямой, открытый нрав, решительность в действиях и несгибаемую волю к честному одолению своих врагов.

Решительность в действиях сочеталась у него с осторожностью и умением выжидать благоприятных обстоятельств. Вся деятельность Владимира показывает, что он ко времени своего вступления в великокняжение отдавал себе отчет не только в истине Христовой веры, но и в благодатном воздействии христианства на укрепление в народе общерусского сознания, на создание более благоприятной обстановки, усиления общерусской государственно-великокняжеской власти.

Внимательное изучение русских летописей и иноземных письменных источников приводит к выводам, что, во-первых, Владимир принял св. крещение, будучи вел. князем, во-вторых, что крестился он, невидимому, в Киеве между 986 и 988 гг. На этих выводах сходятся крупнейшие церковные и гражданские историки нашего времени.

Но величайшая историческая заслуга Владимира перед Церковью и народами Руси - не в его личном крещении, а в том, что он приобщил к христианству широкие массы русского народа и создал условия для полной победы св. веры на всей территории нашей необъятной Родины.

Крещение Руси в самый короткий срок сблизило Киевское государство с культурнейшими странами тогдашнего мира и сделалось могучим средством быстрого развития русской культуры.

Широко известно предание об “испытании вер” Владимиром. Вкратце его содержание сводится к следующему: в 986 г. к Владимиру приходили с предложением своих вер посланцы мусульман (с Волги), иудеев (из Крыма), Римского папы и византийских греков.

Владимир сразу отверг предложения мусульманства, противного ему обрядом обрезания и запрещением винопития и употребления свинины; отклонил иудейство, сочтя рассеяние иудеев по всему миру знамением возмездия Бога за грехи этого народа; отрицательно отнесся к “латинской воре”, заметив, что прежние поколения русских христиан и св. кн. Ольга отвергали “римские” особенности обрядов и обычаев. Более всего его убедили впечатляющие речи греческого философа.

Однако Владимир и ему заявил о своем намерении подождать и подумать прежде, чем решиться на принятие христианства. В следующем 987 г. Владимир снарядил 10 “добрых и смышленых мужей”, “слов” в разные страны для ознакомления с перечисленными выше верами на местах.

Послы (по-древнерусски “слы”) возвратились, неотразимо очарованные византийским храмом и богослужебным великолепием, с весьма холодными впечатлениями от других вер. Владимир окончательно склонился к христианству.

Было не так давно время, когда одни церковные историки принимали это предание как совершенно неоспоримое во всех его подробностях, другие категорически отвергали его как выдумку позднейшего времени от начала до конца (напр., Голубинский Е.Е. “История Руси”).

Современная историческая наука считает основу предания исторически достоверной, признавая, конечно, что и данное предание, как и всякое произведение устного творчества, до времени фиксации его в литературе обросло наслоениями недостоверных подробностей.

Ничего необыкновенного в основе предания нет. Конечно, едва ли Владимир нуждался в “испытании вер” для себя лично: для него вопрос был, невидимому, ясен. Такое, “испытание” могло иметь целью наглядное убеждение более или менее влиятельных слоев ‘ -населения.

К концу Х в. Киев был большим (для того времени) и оживленным торговым городом. В нем бывали купцы многих восточных, южных и западных стран; многие из них либо задерживались здесь надолго, либо поселялись совсем.

Есть сведения, что в Киеве были молитвенные дома мусульман, иудеев, армян и др. Невидимому, отношение к иноверцам у русских было вполне терпимым. Очень вероятно, что Владимир мог устраивать беседы и состязания с представителями различных вер.

Киевляне имели оживленные торговые сношения не только с Византией. Они сухопутными дорогами были связаны с Польшей, Венгрией, балканскими странами. Поверхностные наблюдатели отправлений разных религиозных культов могли привозить в Киев самые противоречивые сведения о них.

Такому вдумчивому государственному деятелю, как Владимир, вполне естественно было усвоить мысль либо о снаряжении специальных посольств, либо (что вернее) - поручить своим “слам” при выполнении общих дипломатических поручений обратить пристальное внимание на изучение религиозной жизни. Из истории внешней политики известно, что Владимир не только положил начало русской дипломатической службе, но даже активно вмешивался в дела ряда европейских стран. Результаты наблюдений, изучения и сравнительных впечатлений, невидимому, докладывались “слами” не только вел. князю, но и киевскому вечу.

Такова реальная основа предания.

В 988 г. Владимир во главе войска идет походом на крымские владения Византии. Поход носил карательный характер. Дело в том, что в соответствии с греко-русским договором (подписанным еще при Игоре) о взаимной помощи Владимир помог византийским импер. Василию и Константину преодолеть серьезную угрозу их власти со стороны одного из своих полководцев. В награду греки обещали многое; в числе обещаний был и брак Владимира с сестрой императоров Анной.

Однако греки столь упорно оттягивали обещанное, что Владимир решился на названный поход. Русские овладели крупнейшим крымским форпостом Византии, городом Корсунь (Херсонес). Владимир с достоинством заставил византийцев быть верными своему

Анна с большой свитой и сонмом духовенства была привезена в Корсунь. Там в торжественной обстановке было совершено христианское бракосочетание Владимира 6 Анной и одновременно крещение дружины Владимира.

Вполне вероятно, что Владимир при совершении брака произнес исповедание св. веры, что потом могло быть летописцами сочтено за факт крещения его.

В Киев Владимир возвратился с большим числом священников. Нужно полагать, что далеко не все они были греками по национальности, совершенно очевидно, что многие из них были славянского происхождения, к болгарской народности принадлежал и первый поставленный для Руси Константинопольским патриархом и вскоре прибывший киевский митрополит Михаил.

По приезде в Киев митрополит, все вновь прибывшие и бывшие здесь ранее священники, при непосредственном личном участии кн. Владимира, развернули широкую проповедническую деятельность.

Наряду с массовой и групповой проповедью широко применялись индивидуальные беседы, беседы велись в отдельных домах.

И после того, как под здание святого дела был подведен могучий фундамент, приступили к истреблению языческих идолов; со дня на день увеличивалось количество христиан. Наконец, последовал указ о явке всех некрещеных русских киевлян на р.Почайну и совершился великий исторический акт. Христианство волей Божией становилось государственной религией Киевской Руси.

После крещения князя и киевлян получила начало и Русская Церковь. С Владимиром приехало на Русь, кроме митр. Михаила, 5 епископов и священники. Стали строиться храмы, совершаться богослужения, словом, началась историческая жизнь Русской Православной Церкви.

Энциклопедичный YouTube

1 / 2

✪ Лекция 25. История Западнорусской (Литовской) митрополии

✪ Лекция 25. История Западнорусской (Литовской) митрополии. Ответы на вопросы

Субтитры

История Киевской митрополии

Домонгольский период (X - середина XIII века)

В 1441 году в Великом княжестве Московском был схвачен в Москве и затем бежал признавший Флорентийскую унию митрополит Киевский и всея Руси Исидор . В 1448 году собором русских епископов был избран в Москве новый митрополит Киевский и всея Руси Иона (возможно наречённый ещё в 1436 году патриархом при посвящении Исидора). Поставление Ионы считается началом фактической самостоятельности (автокефалии) северо-восточных русских епархий, хотя и не вызвало возражений со стороны Константинополя и было признано великим князем Литовским Казимиром IV (), санкционировавшим подчинение литовско-русских епархий митрополиту Ионе . Исидор только в 1458 году отказался от титула митрополита Киевского и всея Руси в пользу своего ученика Григория (Болгарина) , которого бывший константинопольский патриарх Григорий III Мамма назначил на западные русские земли с кафедрой в Киеве. Он и его преемники стали носить титул митрополитов Киевских, Галицких и всея Руси . По смерти Ионы () избранный в Москве митрополит Феодосий и его преемники стали носить титул митрополитов Московских и всея Руси , сохранив лишь формальное подчинение Константинополю.